Затем крупным планом показали каких-то убитых мужчин славянской внешности. Журналист за кадром объявил, что это сотрудники российских спецслужб. Разумеется, это было враньём, но выглядело правдоподобно. Затем показали кадры, как Дана и Айсулу, обе в траурной одежде, куда-то идут.

— Но как это вообще возможно? — не выдержал я, увидев Дану. — Просто не верится!

— Во что именно тебе не верится, мой мальчик? — поинтересовалась бабушка.

— В то, что вдова кагана приняла этот бред про участие Романова в организации убийства Абылая.

— А с чего ты решил, что она это приняла?

— Ну в то, что она заодно с Каримом, я верю ещё меньше.

— А зря, — сказала бабушка, улыбнулась и добавила: — И не такое бывает.

Тем временем на экране снова появилась ведущая и заявила:

— Министерство внутренних дел Тюркского каганата объявило предполагаемого убийцу кагана Абылая и его сына Алихана в международный розыск.

Картинка снова сменилась: ведущая исчезла, а на весь экран вывели… мою фотографию.

У меня в прямом смысле этого слова отпала челюсть. Да что там я, даже бабушка, как мне показалось, присвистнула, глядя на экран. Это был настоящий сюрприз. Возмутившие меня обвинения в адрес Романова оказались цветочками. А вот теперь мне выдали ягодку. Одну, но большую.

Я смотрел на свою фотографию и просто не знал, как на это реагировать. А ведущая продолжала озвучивать телезрителям официальную версию Туркестана по поводу произошедших ночью событий:

— Роман Седов-Белозерский, прибывший вместе с кесарем Романовым на юбилей к кагану Абылаю и обвиняемый непосредственно в убийстве кагана и его несовершеннолетнего наследника, является сыном Николая Седова-Белозерского, бывшего главы независимого Санкт-Петербурга, убитого недавно спецслужбами России. Восемнадцатилетний юноша, обладающий уникальным сильным даром, был отлучён от семьи из-за действующей в России варварской традиции выбраковки и получил покровительство Романова. Российский кесарь уже несколько раз использовал Седова-Белозерского для проведения различных карательных операций.

Бабушка выключила телевизор и посмотрела на меня. Я, в свою очередь, не то чтобы растерялся, но что в этой ситуации говорить, не знал. Княгиня Белозерская нахмурилась, на какое-то время призадумалась, затем покачала головой и сказала:

— Как по мне, пусть они там все друг друга хоть полностью перебьют, но вот тебя они зря в это дело решили втянуть. Я, конечно, понимаю, зачем они это сделали, но сделали они это зря.

Бабушка встала с кресла, прошлась по кабинету, ещё раз покачала головой и негромко произнесла:

— Ох, Гарри, что ж тебе не жилось-то спокойно.

Что значила, эта фраза и кто такой Гарри, я не понял. Но спрашивать не рискнул.

*****

Королева Виктория Вторая принимала герцога Эджертона в своём кабинете, в неформальной обстановке.

— Я так понимаю, милорд, у Вас опять что-то пошло не так? — спросила королева, посмотрев на премьер-министра с нескрываемым осуждением.

— Пошло немного не так, — согласился Эджертон. — Но я доволен. Мне кажется, так даже лучше.

— Лучше? — удивилась Виктория Вторая. — Мне кажется, лучше было бы, если бы Романов погиб, и Россия оказалась обезглавленной.

— Я Вас уверяю, Ваше Величество, Романову нашли бы замену. И возможно, довольно быстро. А вот то, что он остался жив, открыло нам новые перспективы.

— Но это не отменяет того факта, что операцию Вы частично провалили. Как получилось, что Романов спасся? Его кто-то предупредил?

— Невероятное стечение обстоятельств. У Романова в юрте на момент покушения находился мальчишка Седов-Белозерский, и они каким-то чудом смогли отбиться. Как такое произошло — не понимаю, план был идеальным.

— Значит, не идеальным, раз Романов жив, — заметила королева.

— Главное, Ваше Величество, что мы добились основной поставленной цели, — сказал Эджертон. — Туркестан и Новгород больше не союзники. Более того, народ каганата теперь ненавидит русских. Как я уже сказал, из-за того, что Романов выжил и мы обвинили его в убийстве Абылая, получилось даже лучше, чем я ожидал.

— А зачем убили сына кагана?

— Это для меня тоже оказалось сюрпризом. Видимо, принц Карим испугался, что совет старейшин может назначить каганом не его, а мальчишку и сделать регентшей вдову Абылая. И Карим решил подстраховаться. Но нам это тоже на руку: убийство наследника добавило ненависти к русским и России.

— Здесь я с Вами соглашусь, в целом получилось неплохо. Но мне не нравится самодеятельность принца Карима. Сможете ли Вы его контролировать?

— На этот счёт не переживайте, Ваше Величество. Без серьёзного союзника каганат не удержит Восточный Туркестан, Китай спит и видит, как вернёт себе эти территории. Россия больше не помощник — остались только мы. Карим будет делать всё, что мы ему скажем, иначе владения нового кагана начнут стремительно уменьшаться в размерах, и он это знает.

— А ни у кого не возникло вопроса, зачем Романову убивать своего друга? — спросила королева.

— Мы разработали легенду, согласно которой Романов попросил Абылая оказать поддержку в планируемой войне с Британией, но каган отказал. Тогда русские решили выкрасть наследника, чтобы шантажировать Абылая. Но их план сорвался, а каган и наследник погибли. Не скажу, что легенда идеальная, но для наших задач подходит. Впрочем, у нас даже нет необходимости её активно использовать: жители каганата не задают вопросов, они сгорают от возмущения и хотят отомстить. Сейчас главное — не дать этому возмущению сойти на нет.

— Уж постарайтесь, — сказала королева.

— Делаем всё, что только можно, Ваше Величество!

Виктория Вторая впервые за весь разговор улыбнулась.

— Должна признать, это очень смелый ход — всё переиграть и обвинить Романова в организации убийства Абылая, — произнесла королева уже не таким холодным голосом, как в начале разговора.

— У нас просто не было других вариантов. После того как Романов смог сбежать, нам пришлось срочно всё корректировать, — сказал Эджертон, тоже улыбнулся и добавил: — Всё идёт по плану, Ваше Величество. Хоть и с небольшими поправками, но по плану.

— Каков же следующий его пункт, милорд?

— Это зависит от решения императора Вильгельма. Я жду его ответа со дня на день.

— А не погорячились ли Вы, обвинив непосредственным убийцей кагана Абылая внука Белозерской? — спросила королева.

— Это тоже часть плана, Ваше Величество, — ответил премьер-министр.

Глава 23

Как бы меня ни расстроила гибель Абылая и как бы ни возмутили выдвинутые Каримом против меня обвинения, это всё пока отходило на второй план. На первом стоял Алихан — нужно было решать, что с ним делать. Парень, несмотря на юный возраст, оценивал ситуацию адекватно и понимал, что жизнь его в большой опасности; поэтому вопросов не задавал, а спокойно ждал, пока мы решим, как лучше поступить в сложившихся обстоятельствах.

Нетрудно было догадаться, что Алихану, как законному наследнику свергнутого кагана, да ещё и свидетелю измены Карима, возвращаться на родину не стоило. Даже если Дана была заодно с Каримом, новый каган рано или поздно избавился бы от ненужного свидетеля. Но и прятаться всю жизнь в имении княгини Белозерской парень не мог. Теоретически, конечно, мог — бабушка его бы не выгнала, как минимум до совершеннолетия, но это однозначно был не самый лучший вариант.

В итоге после некоторых раздумий, мы с бабушкой пришли к выводу, что с будущим сына убитого кагана лучше разбираться Романову, как другу Абылая и самому близкому для Алихана человеку в России. Я был уверен: Александр Петрович сделает всё как надо. С этими мыслями я и вошёл в кабинет кесаря.

Романов, как он любит это делать в особенно важных случаях, встал из-за стола и пошёл мне навстречу; обнял, по-отечески и похлопал по спине. Это было верным знаком, что кесарь ценит и тот факт, что я смог выбраться из Туркестана и что моя девушка спасла ему жизнь. И это он ещё не знал главного — я не рискнул говорить Александру Петровичу по телефону о спасении Алихана.